В 2020 году исполняется 90 лет гражданской авиации на Дальнем Востоке. 9 января 1930 года вылетел первый самолёт по маршруту Хабаровск – Николаевск-на-Амуре – Оха-на-Сахалине, и эта дата вошла в историю как день рождения гражданской авиации на Дальнем Востоке.
В начале 30-х годов гражданская авиация в наших краях была представлена акционерным обществом «Добролёт» и единственным самолётом – немецким «Юнкерс Ф-13», купленным на собранные дальневосточниками деньги. Им управлял экипаж, состоявший из пилота Михаила Водопьянова и бортмеханика Николая Аникина. На земле машину обслуживал также единственный моторист — Семён Нижниковский.
И экипаж и самолёт прибыли в Хабаровск поездом. Аэроплан был собран вручную, после чего две недели ушли на запуск двигателя, который никак не хотел работать. Его и отогревали на костре, и впрыскивали в цилиндры эфир, взятый в аптеке. Ничего не помогало до тех пор, пока мотор не разобрали на отдельные части. Причина была в неправильной заводской сборке. Когда двигатель собрали, как положено, он тут же заработал, и самолёт сделал круг над Хабаровском.
Первыми пассажирами рейса стали начальник Дальневосточных воздушных линий Александр Ривадин, секретарь Краевого совета Осоавиахима Захаров, корреспондент «Тихоокеанской звезды» Волынский. Условия участникам перелёта экипаж поставил жесткие: с собой — только портфель, вес каждого человека вместе с вещами — не более 80 килограммов. Сверх нормы разрешили взять лишь газеты — по пятьдесят экземпляров «Тихоокеанской звезды» и «Тревоги». Их предстояло сбрасывать по пути над деревнями.
За неимением настоящего аэродрома взлетали со льда замёрзшего Амура. Для этого выбрали площадку, где не было торосов. Запущен мотор. Закрыта герметическая дверца, дан газ. Самолёт отзывается мелкой дрожью. Водопьянов выруливает машину носом против ветра. Чаще стучит мотор. Отдавая толчками, всё быстрее скользят по снегу лыжи. Звук мотора сливается в сплошной свист. Толчки внезапно прекращаются — самолёт в воздухе!
Маршрут был чрезвычайно сложным. Даже карту местности пришлось выпрашивать у военных, и они с барского плеча выделили «двухвёрстку», составленную ещё в царские времена. По пути следования были подготовлены 24 резервные посадочные площадки через каждые 50 км.
Газета «Тихоокеанская звезда» подробно освещала все события того перелёта по сложнейшему маршруту, связавшему материк с сахалинскими рыбным и нефтяным промыслами. Встречали первый воздушный рейс по-разному. Где с удивлением — медлительный телеграф не успевал доставлять сообщение об их вылете. Где настороженно — богатые крестьяне, промышлявшие гужевым извозом, усмотрели в аэроплане конкурента своим лошадям. Но в большинстве мест горячо и восторженно: со знаменами и плакатами, заводскими гудками и оркестрами, демонстрациями и митингами на 40-градусном морозе. В Николаевске-на-Амуре на всех домах были вывешены красные флаги и плакат «Привет воздушному гостю!». Экипаж в знак признательности устраивал катания ударников. В одном только Николаевске-на-Амуре, как зафиксировал в своём блокноте пунктуальный Волынский, за три дня подняли в круговые полёты над городом 74 человека.
Через одиннадцать дней самолёт с бортовым номером «СССР-127» вернулся в Хабаровск из своего исторического рейса. В Александровске захватили и первого обратного пассажира — председателя Сахалинского окрисполкома Куртеля. Не подвернись ему этой оказии, не меньше месяца добирался бы он на собаках в краевой центр на пленум крайисполкома.
Позже были открыты маршруты, соединявшие краевой центр Хабаровск с Камчаткой, Охотском, Владивостоком, Благовещенском, Читой и другими дальневосточными территориями.
По материалам Государственного архива Хабаровского края и газеты «Воздушный транспорт»
