Май для всей России памятен Праздником Победы в Великой Отечественной войне, самой кровопролитной войне, на которой решалась судьба всей страны, всего советского народа.
Миллионы советских людей сражались на фронте, и десятки миллионов продолжали жить на огромной территории от Архангельска до берегов Амура и Чукотки. Работали, ковали победу в тылу и выживали. Кто как мог.
Пелагея Семёновна КОРНЕВА родилась в селе Новая Уссура Нанайского района. Небольшое село располагалось на берегу протоки Эморон. До Великой Отечественной войны такие деревеньки были во множестве раскиданы по берегам Амура. Как водится, в селе был колхоз, который занимался разведением скота и выращиванием картофеля.
До четвёртого класса Пелагея училась в Новой Уссуре, а в пятый пришлось ходить в нанайское село Курун, где была семилетка.
— Там везде протоки были, и село наше было в протоке. В Новую Уссуру заходили пароходы, а в Курун — нет. В школу ходили пешком 4-5 километров по Амуру. Зимой прямо по льду, летом заливы обходили. Ничего не боялись, ходили толпой, собирались и шли.
В семье было 11 детей, из них восемь родились до 1942 года. Самый старший брат — 1928 года рождения.
— После войны ещё родились сёстры, всего 11 детей. Сейчас почти все ушли из жизни, трое нас осталось: я с 1930 года, самая младшая, одиннадцатая, сестра живёт в Троицком, и в Хабаровске живёт сестра 1942 года рождения.
С началом Великой Отечественной войны отца Пелагеи забрали в армию, и семья остались без кормильца: мама и куча детей мал мала меньше. Когда в военкомате узнали, что у призывника большая семья, его оставили служить в Хабаровске. Близость службы позволяла иногда приезжать в село, рыбачить, кормить детей. Мама маленькая, худенькая, постоянно работала на двух-трёх работах. Мыла полы в сельсовете.
— У меня день рождения 22 июля, а 22 июня 1941 года началась война. В военные годы в колхозе выращивали картофель, держали скот, — рассказывает Пелагея Семёновна. — Всё отправляли на фронт. Нам, колхозникам, очень голодно было. Только огородом и жили. Свёкла была, кукуруза, тыква, картошка. Десяток кур. Нас ещё корова спасала. Часть молока, мяса и яиц мы должны были сдавать в колхоз, так у нас молоко не успевало скиснуть, сразу выпивали. Мясо? Какое мясо! Свиней не держали, чем их кормить? Телят резали сразу, они не успевали вырасти. Большую часть отдавали в колхоз, меньшую оставляли себе и съедали всё, даже шкуру в печи запекали и грызли. Вкусно было.
Летом всем приходилось ходить в лес за голубицей, которую тоже сдавали в колхоз.
В 1940–50-х годах на берегу протоки, рядом с Новой Уссурой, располагалась мощная рыболовецкая база, которая давала стране десятки сотен тонн солёной и свежемороженой рыбы. А для добычи такого количества рыбных ресурсов в округе имелись прекрасные водоёмы, богатые рыбными запасами, места нагула частиковых рыб: щук, сазанов, толстолобиков, карасей.
— На рыббазе при разделке рыбные головы выбрасывали, а старший брат, подросток, ходил собирал, и мы их грызли, варили бульон-кисель и ели. Некоторых рвало, отдохнут и снова едят этот кисель, куда деваться. Вот лебеду не могли есть, хотя и пробовали. Я не могу это время вспоминать: так было тяжело, что память отказывается сохранять воспоминания.
Некоторые могут подумать, как можно голодать возле рыбной реки? Но какие из детей рыбаки? К тому же для рыбалки, кроме умения рыбачить, надо иметь сети, лодки, уметь со всем этим имуществом справляться.
— Карточек продовольственных у колхозников не было, иногда выдавали хлеб по 100-200 граммов или немного муки. Живых денег мы не видели, вся колхозная жизнь — это натуральный обмен. К примеру, сдаёшь ягоду — тебе дают талоны на товары в магазине, кусок материи или муку.
Война войной, но учёбу никто не отменял. Вот только в школу ходить было не в чем, и Пелагея менялась обувью с младшей сестрой, так они и ходили учиться по-очереди, через день.
Самым большим приобретением в семье Пелагеи был дом, который им построил колхоз, да и то до поры до времени.
Ледовый переход
После окончания войны отец какое-то время ещё оставался в армии, затем его демобилизовали и как хорошего специалиста-плотника пригласили на работу в Троицкое.
— Когда отец приехал в Новую Уссуру и сказал, что уходит из колхоза, нас сразу же попросили из дома, сняли со всех выплат, ни хлеба, ни муки, ничего. Почему мы зимой и стали переезжать, иначе умерли бы от голода.
2 января 1947 года колхоз дал для переезда двух лошадей, сани, и вся семья выдвинулась в дорогу. С собой взяли, что осталось с огорода: мешок мелкой картошки, крупную всю съели, свёклу, капусту. Из мебели только комод.
Детей устроили в санях на соломе и забросали тряпками.
— Меня тоже укутали, закидали тряпками, посадили сзади, и я держала в руках поводок, на котором за санями шла корова. Так мы и шли к новой жизни по Амуру в лютый мороз.
С одеждой и особенно с обувью в те годы было очень плохо. Отец семейства переезжал в резиновых сапогах и отморозил ноги. В Троицком его положили в больницу и отняли на ногах все пальцы. Так началось для семьи послевоенное время. Отец долго лечился. Мало-помалу научился ходить и вернулся к работе плотником.
Голодные послевоенные
Как только переехали, Пелагея, имевшая семь классов образования, с 1 марта 1947 года устроилась работать в сберкассу учеником бухгалтера. В Троицком семья тоже поголодала.
— Зарплаты маленькие, и 1947-48 годы голодные были, — говорит Пелагея Семёновна. — Нашу корову-кормилицу зарезали в лесу и украли, так и не нашли, кто это сделал.
Мы всей семьёй ходили на колхозные поля, раскапывали, собирали гнилую картошку, выбирали, где белые места, обрезали крахмал, варили и ели. С одеждой тоже не приходилось выбирать, помню, на работу ходила в байковом платье и тапочках из брезента.
Постепенно тяжёлые времена отходили в прошлое, народу стали прибавлять зарплату, в магазинах появились продукты в свободном доступе.
В 1958 году Пелагея Семёновна вышла замуж. Муж, Николай Николаевич Корнев, из Амурской области был призван в армию в 1945 году и успел принять участие в войне с милитаристской Японией.
Пелагея Семёновна долгое время работала бухгалтером в банке. В 1966 году перешла в строительную организацию. Построили дом, вырастили двоих детей, дочь и сына.
— Все близкие ушли из жизни по болезни, муж, дети. Остались племянники в Амурске, родственники в Хабаровске. Осталась я одна. А как одной жить? И дрова надо заготовить, и воду носить, и в огороде работать. Машину дров мне привезут, бросят перед домом, я таскала. Всё сама. Племянники помогали, но как они могут ездить в Троицкое из других городов?
Возраст всё-таки даёт о себе знать. Пелагея Семёновна стала часто болеть, забросила огород. И её устроили в Комсомольский дом-интернат для престарелых и инвалидов, сделали операцию на сердце, дали отдельную комнату.
— Батарейку поставили вместо сердца, — делится секретами здоровья Пелагея Семёновна. — Наверное, потому и долго живу. Наука нынче не то, что раньше, можно жить и радоваться.
С каждым годом всё меньше остаётся свидетелей тяжёлых времён нашей страны начала 20 века. Сегодня ветераны находятся под защитой и заботой государства, они это действительно заслужили всей своей жизнью и долгими годами труда на благо страны.
Евгений СИДОРОВ.Фото автора
