Как только началась война, предприятия Комсомольска-на-Амуре переключились на обеспечение фронта всем необходимым. Не стал исключением и авиационный завод города юности, который в то время взялся выпускать бомбардировщик ДБ-3Ф (Ил-4). Уже в первые месяцы боевых действий именно эти самолёты произвели первую бомбардировку столицы третьего рейха Берлин.
Как только на Москву упали немецкие авиабомбы, у нашего командования возникла идея ответить врагу тем же. На фоне сообщений о том, что советская авиация уничтожена (хотя по сути так оно и было) подобная акция должна была иметь ошеломляющий эффект как у врага, так и у союзников, чтобы показать – мы умеем защищаться, но неплохо было бы нам помочь.
Но как организовать налёт, если враг уже захватил большую территорию и аэродромы всё дальше и дальше от цели атаки? Единственная возможность относительно безопасно достичь столицы Германии была, если взлетать с эстонского острова Эзель (ныне Сааремаа) в Балтийском море, самой близкой к Берлину точки, контролировавшейся советскими войсками. От него до цели было всего 900 км, однако большая часть полёта должна была проходить ночью и над морем.
В распоряжении авиации дальнего действия на тот момент были такие бомбардировщики, как ДБ-3, Ил-4, ТБ-7 и Ер-2. В спешном порядке на островной аэродром Кагул были перебазированы пять эскадрилий 1-го минно-торпедного авиационного полка 8-й авиабригады ВВС Краснознаменного Балтийского флота. Командир полка полковник Е.Н.Преображенский сам возглавил авиационную группу. Разведывательный полёт пяти Ил-4 под командованием капитана А.Я.Ефремова подтвердил расчёты, поэтому боевой вылет был назначен на 7 августа 1941 года.
Тем вечером с Кагула взлетели 15 бомбардировщиков Ил-4, которые взяли курс на Германию. На большой высоте, где летели самолёты, температура была 35-40 градусов мороза. Это сильно осложняло действия экипажа – кислородные маски и остекление кабин сильно обмерзали. Тем не менее вся группа благополучно достигла германского берега и даже над территорией врага не испытала никаких трудностей. Немецкие силы ПВО, считавшие советскую авиацию уничтоженной, видя в небе наши самолёты, принимали их за свои авиационные соединения, возвращавшиеся с задания. Когда группа шла над Штеттином, на одном из аэродромов немцы услужливо зажгли посадочные огни, предлагая осуществить посадку, заправиться, поужинать и даже переночевать. Десять наших бомбардировщиков воспользовались гостеприимством, но вовсе не для отдыха. Вместо этого на посадочные полосы и ангары посыпались бомбы. Отбомбившись, машины пошли домой, а пять самолётов продолжили путь к столице.
Над Берлином группа оказалась в 1.30 ночи. Город был полностью освещён, чем и воспользовались советские штурманы, выводя бомбардировщики на самые важные цели. Взрывы и возникшие пожары были настолько неожиданны, что немцы долго не могли опомниться. Лишь через 40 секунд после того, как все бомбы ушли вниз, была включена светомаскировка, а силы ПВО открыли массированный огонь. В небе становилось жарко, возникла опасность, что группа уже не сможет вернуться и доложить о совершённом налёте, поэтому радист головной машины Василий Кротенко нарушил приказ о радиомолчании и открытым текстом выдал в эфир сообщение: «Моё место – Берлин! Задачу выполнили, возвращаемся на базу!». Несмотря ни на что в 4 утра 8 августа все экипажи вернулись домой без потерь.
Существенного урона немецкой военной машине тот налёт не нанёс, однако у него был мощный психологический эффект.
На следующий день немецкие силы пропаганды сообщили, что ночью на Берлин попытались совершить налёт 150 самолётов королевских военно-воздушных сил Великобритании, 15 из них прорвались к городу, 9 сбиты средствами ПВО. Удивлённые англичане даже не знали, что по этому поводу думать. Би-би-си так отреагировало на подобное заявление: «Германское сообщение о бомбёжке Берлина интересно и загадочно, так как 7-8 августа английская авиация над Берлином не летала». Точку поставило Совинформбюро, сообщив 8 августа о проведённой операции советских военно-воздушных сил.
13 августа первым четырём летчикам: полковнику Е.Н.Преображенскому, капитанам В.А.Гречишникову, М.Н.Плоткину, А.Я.Ефремову и штурману флагманского экипажа капитану П.И.Хохлову были присвоены звания Героя Советского Союза.
Скоро немцы опомнились, и каждый следующий налёт советских бомбардировщиков на Берлин был всё менее успешным, а наши авиагруппы стали нести потери. Всего до 5 сентября, когда Эзель пришлось оставить, лётчики полковника Преображенского совершили девять налётов на столицу Германии, сбросив на неё 21 тонну бомб.
Труженик войны Ил-4 прослужил до самой Победы. Уже в мирное время один из них был найден в болотах на Кольском полуострове, поднят и доставлен в Комсомольск-на-Амуре. Здесь на авиационном заводе имени Гагарина он был реконструирован и в 1982 году установлен на пьедестал, где находится и сейчас как памятник советским лётчикам и авиастроителям Комсомольска.
