Нина ДАШЕВСКАЯ – музыкант и современная российская писательница. Она окончила Московскую государственную консерваторию им. Чайковского, долго работала в Государственном камерном оркестре России, а сейчас преподаёт уроки музыки в московской школе, ведёт для детей литературные занятия и пишет книги о подростках (и для подростков).
С Ниной я познакомилась весной в Москве, когда настойчиво изучала полки с книгами в издательстве «Самокат». Не зная, что рядом со мной стоит автор любимой повести моих детей, спросила совета, что же выбрать для них в подарок. Уточняю:
— Последняя книжка, проглоченная с восторгом, про говорящий велосипед.
— А, мой Вилли. Очень приятно.
Кажется, от последующего моего возгласа (или ревности) могли попадать с полок все её остальные изданные книги (например, «День числа Пи», «Я не тормоз» и «Тео, театральный капитан»), но обошлось.
— Как? Вы? Расскажите же, как он у вас придумался! Почему вы, музыкант, вдруг стали писательницей? Читают ли ваши книги ваши собственные дети? – спрашиваю я.
Нина улыбнулась одновременно уголками глаз и губ так мило, что мне на секунду показалось, будто передо мною стоит школьница, придумавшая секунду назад меня разыграть. Но ответ внезапно звучит уже по-взрослому и даже снисходительно:
— Я понимаю, что вы издалека и вам хочется всё и сразу, но давайте начнём с рекомендованных книг.
Включаю диктофон, чтобы записать интервью с мудрой женщиной, получившей доступ в мир подростков. Вдруг пригодится.
ТОП-5 писателей, которые увлекут ваших подростков
— Вы ищете литературу для себя или для детей? — спрашивает Нина и, не дожидаясь ответа, объясняет: — Это однозначно должен быть поиск для вас, потому что нет смысла «впаривать» что-то ребёнку, если вам это не нравится. Лично моя любимая книжка «Зима, когда я вырос» (Петер Ван Гестел), но, сразу скажу, она понравится не всем. Читать детскую литературу я любила всегда. Но до поры не знала, что существуют такие подростковые книжки, как, например, скандинавская переводная литература. Читаешь и думаешь: «Так можно было, да?».
Я с огромным уважением отношусь к Евгении Пастернак и Андрею Жвалевскому — это самые популярные русские подростковые авторы («Я хочу в школу», «Время всегда хорошее»). У меня такое ощущение, что у них существует какой-то внутренний социальный заказ, какая-то проблема в мире, и они её решают. Пишут очень остро, у них такой подростковый язык, я удивляюсь, как они о многих вещах говорят вслух. Понимаете, заниматься подростками и не знать детской подростковой литературы – невозможно. «Правило 69 для толстой чайки» (Дарья Варденбург) мне нравится, а также «Мой дедушка Вишня» (Нанетти Анджела) — это книги на любой возраст. Серия книг про «Цацики» (Мони Нильсон).
Читают ли меня мои дети? Мне кажется, не обязательно, чтобы члены семьи видели то, что ты делаешь. Почему чужому человеку в поезде вы можете рассказать о себе то, что не расскажете близкому? Это такая же история. С людьми возраста моих детей, которые приходят ко мне сюда, у меня контакт лучше, чем у меня с моими детьми. Если бы мои сюда пришли, они бы не понимали, что здесь (в литературном клубе. – Прим. авт.) вообще делать. А вот мама очень любит мои книжки, хотя наши родители видят в них что-то другое. Я бы предпочла, чтобы они их не читали. Но понимаю, что этого не избежать. Я им говорю: «Если бы я десять лет назад вам их принесла, вам бы они не понравились». И они соглашаются. А вот сейчас пришло время, и им это нужно.
Как я пишу книги
В жизни я люблю бесполезные вещи. Потому что они самые приятные. Я вообще не люблю это слово – «полезно». Я считаю, что человеку, особенно подростку, необходимо время, когда он находится сам с собой, когда он ничего не делает. Вообще это состояние «я лежу на диване и думаю» нужно монетизировать. Очень часто родители боятся ребёночьей скуки и стараются, чтобы детям никогда не было скучно. Но иногда какое-то место в человеке должно оставаться именно пустым.
Я долго не понимала, что такое вдохновение. Потом поняла. Есть две вещи, которые мне важны, – это как раз скука и физическая энергия. Моя новая книжка, которая сейчас находится в типографии, получилась как раз из-за той ситуации, когда я оказалась в Красноярске на книжном фестивале, а у меня сломалось всё: телефон, планшет… На улице было минус 10, ходить ты никуда не можешь, друзей на тот момент у меня особо не было. Что делать? Сначала ты спишь. Потом ты выспался. А дальше что? И вот это состояние, когда ты не знаешь, куда себя деть, оказывается очень продуктивным. К утру была готова идея новой книги. А потом я попадаю в больницу и за две недели благополучно «Тимофей» написан.
Про физическую энергию. Я за столом не пишу, у меня его даже нет. Я считаю, что есть вещи, которые мы думаем ногами. Если я не знаю, что делать, я хожу, хожу, езжу на велосипеде, а потому наступает момент, когда отключается голова, и дело сделано!
У меня издано десять книг. Но сейчас меняется само понятие «книга». Для кого-то достаточно быть опубликованным в сети, лет через пять появится ещё что-то. Если человек пишет, главное — найти тех, кто его будет читать. Как только тебя начинают слушать, ты начинаешь говорить. Если в жизни появляется человек, который вас слушает, оказывается, у вас есть язык! Собственно, про это и моя книга «Вилли». Штука не в том, что велосипед говорящий, а в том, что мальчик слышит его! Когда тебе говорят: «Давай!», тогда ты понимаешь, что это кому-то надо.
