Леонид ШЕВЧЕНКО – наш земляк. В 2000-х был верстальщиком и журналистом местных газет, а сейчас живёт в Петербурге, пишет рассказы и называет себя в шутку «великим русским писателем в изгнании». Первая книга, изданная тиражом в 400 экземпляров, называется «Валентиныч и его воображаемые читатели». Её уже можно найти в сети Интернет, а о том, как она создавалась, – прочитать прямо сейчас.
– Я работал раньше, в 2000-х годах, в газетах Комсомольска-на-Амуре, во всех практически, кроме «ДВК». В «Панораме», «Предпринимателе», «Нашем Городе», «Вечернем Комсомольске», «Пилоте»… С детства писал статеечки в свои детские газетки, которые сам выпускал в школе, рисовал ежедневную газету «Молния». Моя школьная газета в восьмом классе называлась «Трудовой таракашечка». Помнится, классная руководительница по коридору ловила меня и ругала. «Шевченко, — говорит, — ты занимаешься ерундой, вместо того, чтобы думать о своём будущем!». А вот! Оказывается, это и было моё будущее – газеты!
– Топ-список книг твоей молодости.
– «Мастер и Маргарита», «Властелин колец», «Прощай, оружие», «На западном фронте без перемен», «Хроники Нарнии». Сейчас нравятся Акунин и Пелевин. Да, я очень попсовый в этом плане. То, что Акунин делал, – это было очень хорошо, в том числе и проекты «Анна Борисова» и «Анатолий Брусникин». Фандоринский цикл, несмотря на то что он закончился как-то вяло и невнятно, он невероятно хорош. Каждая книга написана в своём стиле, например, «Левиафан» – чёткая Агата Кристи. В другой книге – другая стилистика. Он играет стилями, и это очень здорово. А Пелевин для меня – это образец того, каким должен быть современный писатель, который работает сам на себя и не особо задумывается, понравятся его книги кому-то или нет.
– Леонид, о чём твоя книга?
– Про отношения между мужчиной и женщиной, про жизнь, про смысл жизни.
Я люблю открывать эту книжку на любой странице и читать. Но при этом я в неё ухожу, потому что она меня захватывает. Меня часто спрашивают: «Может, это книга будет интересна только тем, кто знает тебя лично?» Как выясняется, нет. Есть фанаты чтения, которые меня не видели, но зафанатели с такой силой, что одна девушка из Германии заказала пять штук и сейчас раздаёт её друзьям. У них есть русские чтения вслух, она её там читала. И пишет мне потом, что, несмотря на сложный слог, эти книги вслух читаются легко, потому что в них есть ритм, слог практически, как стихи или песня.
– Удобно ли спросить тебя о том, как ты справляешься с болезнью Паркинсона?
– Удобно. Справляюсь с этим плохо. Один из симптомов болезни – это когда организм начинает себя считать стариком. Говорит: «Всё, ты уже пожил». Появляется сильная усталость, поэтому меня хватает только на занятие ходьбой километра два и штангу немного потягать лёжа. Но! В следующем году я еду на Олимпиаду паркинсонщиков в Брюссель, если, конечно, не отменят. Я записался в команду на две дисциплины: плавание и прыжки в длину.
– Сложно ли в наше время издать свою книгу?
– Ужасно сложно. Сейчас я скажу для истории, для тех, кто будет идти по моим стопам. Известно, что автор «Гарри Поттера» Джоан Роулинг ходила по издательствам 96 раз и ей отвечали отказом: «Книга про мальчика-волшебника? Кому это нужно в наше время?» Поэтому сегодня практически нереально пробиться на книжные полки. Только за свои деньги. Есть издательства, которые выпускают тебя за твою оплату, бесплатно тебя сейчас не издаст никто. И подводных камней очень много. У меня есть целая коллекция писем приблизительно такого содержания: «Леонид, мы почитали твою рукопись с величайшим удовольствием, посмеялись всей редакцией – это искромётно весёлая штука, но это не то, что мы обычно издаём, поэтому идите дальше, желаем вам всего хорошего». Поэтому единственный вариант – искать издательство, которое будет работать с тобой за твои деньги, и договариваться с ним. Поэтому я в заключение скажу: написать книгу – это 5 % труда. Остальное – её издать и пристроить. И совершенно не факт, что она у вас окупится. Это будет, скорее, имиджевый проект для вас. Заработать имя на рынке, и, может быть, вторая книга пойдёт легче.
Беседовала Ульяна БОРОВИНСКАЯ. Фото Сергея СОЛОМОНОВА
