В конце октября в актовом зале библиотеки имени Н.Островского состоялась лекция доцента кафедры истории, философии и права АмГПГУ, кандидата исторических наук Валерия ИВАНОВА «Гражданская война на Дальнем Востоке России». Тема, безусловно, интересная, события столетней давности всё ещё актуальны и, по мнению лектора, будут актуальны ещё не менее 100 лет. Тем более что Дальний Восток – территория особая, жизнь здесь течёт по-своему и способна влиять на всю нашу огромную страну.
ДОСТУПНА АУДИОВЕРСИЯ МАТЕРИАЛА ⬆
В своём вступлении историк рассказал о том, что в советское время рассматриваемые события имели однозначную трактовку: приход к власти большевиков означал начало деятельности социально ориентированной партии, таких как земельный, национальный и другие вопросы. «Страна была расколота на две части, началась война белых против красных, богатых против бедных, голодных против жирных».
В годы перестройки 80-х, заметил лектор, эти представления перевернули на 180 градусов, начав героизацию белого движения. Тут мы должны спросить себя: где же истина? Не уверен, что ответ на этот вопрос прозвучал в лекции, поэтому попробуем ответить на него в этом материале. Валерий Иванов же, безусловно, прав в том, что в этом аспекте события на Дальнем Востоке особенно интересны.
Исторические вводные
Какова была дальневосточная реальность начала 20 века? Здесь у нас не было противостояния крестьян и помещиков, так как последних не наблюдалось. На восток крестьяне уходили за волей и обосновали свою жизнь здесь весьма зажиточно. Рабочего класса здесь было немного, но он был – в угольных шахтах, на поездах железной дороги, в рыбопромышленных артелях. Как рассказал нам лектор, рабочие жили сложно, использовался труд женщин и детей, хотя заработки были вполне себе неплохие.
То, что Валерием Владимировичем и советской историографией названо как «приход к власти большевиков» в октябре 1917 года, в реальности следует называть, конечно же, не иначе, как захват власти и её дальнейшая узурпация. Долгие советские годы никто не называл «октябрьский переворот» никакой великой социалистической революцией. Ранние коммунисты вполне откровенно называли вещи своими именами.
На Дальнем Востоке в 1917 году власть к Советам перешла безболезненно и достаточно быстро, поскольку некому было оказывать сопротивление. Но тут надо понимать ещё одну вещь, лектором не сказанную: большевики здесь не были ведущей политической силой, а существовали наряду с анархистами, эсерами, меньшевиками и т.д. За власть трудящихся боролись разные политические течения, и не стоит уподобляться японским интервентам, которые всех называли «большевиками».
Чехи и Троцкий
Зимой 1918 года большевики заключили Брестский мир, который большинство их политических оппонентов назвали как «позорный» и «предательский». По нему, существовавшая ещё недавно Российская империя лишалась многих своих территорий. Это событие и подлило масла в огонь гражданской войны, но опять-таки на Дальнем Востоке, далёком от всех фронтов Первой мировой, не было больших антибольшевистских мятежей, хотя и здесь была белая гвардия во главе с атаманом Семёновым.
Ключевую роль в гражданской войне на Дальнем Востоке сыграл чехословацкий военный корпус, воевавший в мировую войну на стороне России против Германии и Австро-Венгрии. Но так как после Брестского мира эти страны перестали быть для Советской России врагами, была заключена договорённость о том, что чехи едут через всю страну во Владивосток, а оттуда морем во Францию, где продолжат свою освободительную войну.
Именно эти чехи в один момент восстали, подняв оружие против Советов. Лектор склонен обвинить в этом известного Льва Троцкого, который, будучи наркомом по военным и морским делам, отдал приказ разоружить чехословацкий корпус. Приказ – абсурдный, приведший к восстанию, выгодный только контрреволюции. Посмотрим, что же привело к отдаче такого приказа…
Группа свободных граждан
В начале 1918 года Чехословацкий национальный совет категорически воздерживался от враждебных действий в отношении Советской России. И даже отказал Центральной Раде Украины в помощи против наступающих против неё советских отрядов, благодаря чему Советы установили свою власть в Киеве. В марте 1918 года Советы подписали соглашение, по которому гарантировалась беспрепятственная отправка чехов от Пензы к Владивостоку по железной дороге. Самым коротким путём в Европу была дорога через Архангельск и Мурманск, однако это направление вызывало отторжение из-за возможной агрессии немецких войск.
Чехословаки продвигались не как боевые единицы, а как группа свободных граждан, берущих с собой известное количество оружия для самозащиты. Совет народных комиссаров готовился оказывать им содействие, при условии честной лояльности. Определялся порядок использования «известного количества оружия», прописывался его конкретный объём: «…в каждом эшелоне оставить для охраны роту численностью 168 человек и один пулемёт, на каждую винтовку 300, а на пулемет 1200 зарядов…» Остальное оружие чехи обязались сдать в руки специально созданной в Пензе комиссии с чешским представительством.
На Восток отправлялись 63 состава по 40 вагонов в каждом. Первый эшелон спустя месяц прибыл во Владивосток, но к маю 1918 года поезда чехословаков растянулись по Российской железной дороге, разделившись на шесть групп.
Телеграмма Чичерина
Начало лета 1918 года – время, когда царская армия уже не существовала, а красная и белая только формировались и часто не отличались боеспособностью. Так чехи, которых было порядка 50 тыс. человек, оказались едва ли не единственной боеспособной силой в России. Из-за этого большевики смотрели на них настороженно. Да и сами чехи большевикам не доверяли, несмотря на выраженное согласие частично разоружиться.
Искрой в этой «бочке с порохом» стали японские интервенты, высадившие 5 апреля во Владивостоке свой первый небольшой десант. Так как Япония входила в Антанту, Советы заподозрили последнюю в двойной игре и потребовали начать новые переговоры о смене направления движения чехов на Мурманск. Теперь стали опасаться уже немцы, не желавшие видеть на фронте свежие союзнические силы.
Под давлением посла Германии в России графа Мирбаха нарком иностранных дел Чичерин направил телеграмму Красноярскому совету о приостановлении продвижения чешских эшелонов на Восток. Легионеры восприняли это не иначе, как намерение выдать их Германии как бывших военнопленных. В такой взаимно враждебной атмосфере неизбежны были инциденты, один из которых случился в Челябинске. Избежим его описания, желающие смогут ознакомиться самостоятельно, скажем лишь, что искра была брошена в порох.
Чехи встали на позицию разрыва с большевиками и постановили прекратить сдачу оружия, ещё не до конца оставленного в Пензе. Также решили собственным порядком двигаться во Владивосток. Именно в такой обстановке и последовала 25 мая телеграмма Троцкого о полном разоружении чехов: «Каждый чех, будучи вооружённым, должен быть расстрелян на месте».
Расстрелянные музыканты
Всю эту интересную историю мы рассказали для того, чтобы было понятно, что именно при поддержке чехов и были свергнуты дальневосточные Советы, уже начавшие работу. С помощью американских и японских интервентов белые перешли в наступление, атаман Калмыков вошёл в Хабаровск, красные перешли к партизанской войне. О ней мы ещё расскажем, а сегодняшний рассказ завершим историей о расстрелянных в Хабаровске австро-венгерских музыкантах. Валерий Иванов привёл её как один из примеров жестокости белогвардейцев, и это действительно так и есть.
Из рассказа мы узнали, что на Дальнем Востоке существовали лагеря военнопленных, среди которых были и австро-венгры, а один из лагерей находился в районе Хабаровска. Дни «калмыковщины» были днями террора, белые убивали не только оставшихся в городе советских работников и красногвардейцев, но и сочувствующих Советской власти. Колчак во время допроса отзывался о Калмыкове как о человеке, не брезговавшем форменным разбоем.
В сентябре 1918 года поступил донос на музыкантов, агитировавших за Красную Армию и помогавших красноармейцам. Приказ на арест получил чехословацкий офицер, легионер Милош Юлинек. В их жилище был произведён обыск, в результате которого нашли спрятанное оружие. Судебное подразделение отряда Калмыкова вынесло приговор – расстрел.
Казнили музыкантов в городском парке на высоком берегу Амура, рядом с памятником Муравьёву-Амурскому. Трупы сбросили через ограду на амурский берег. Ночью их тайно захоронили на польском кладбище. Позже в расстреле обвинили Милоша Юлинека, но проведённое следствие установило, что стреляли казаки, которых Юлинек только сопровождал, выполняя приказ, как солдат отряда Калмыкова. Милоша оправдали. В 40-х годах этот эпизод проверяли и фашисты, арестовавшие Юлинека и заточившие его в концлагерь.
Памятник военнопленным
Что касается музыкантов, то, кроме того что те сочувствовали Советской власти, у них были и другие достоинства – они играли музыку, поддерживавшую хабаровчан в трудное время. Струнный оркестр был образован ещё в 1915 году по инициативе дамского коммерческого кружка и играл вплоть до трагических событий в ресторане «Чашка чая» (пр. Муравьёва-Амурского, 23). Давали также благотворительные концерты в пользу инвалидов войны.
Сейчас известны имена всех погибших музыкантов. Большинство из них жили, кстати, на территории сегодняшней Чешской Республики. В их честь на Хабаровском утёсе установлена мемориальная доска. В районе же хабаровского автовокзала существует памятник военнопленным Первой мировой с надписью на четырёх языках: «Умершим в плену офицерам и нижним чинам австрийской, венгерской, германской армии посвящают их товарищи». Памятник установили ещё в 1916 году сами военнопленные на свои средства на одном из кладбищ Хабаровска, а в 1994 году его реставрировали и перенесли на Воронежское шоссе. Будете в Хабаровске, посетите эти места. Ведь где-то в Европе лежат останки и наших солдат, в том числе и дальневосточников, призванных на фронты Первой мировой войны.
