Многие учителя признают, что, приходя в школу после вуза, словно попадаешь в другой мир.
Для Антонины Алексеевны КОЛЕСНИКОВОЙ, преподавателя дополнительного образования и руководителя школьного музея центра образования «Открытие» им. Героя Советского Союза А.П.Маресьева, мир казался другим ещё до того, как она стала учителем.
— Я родилась в лесопункте № 3 Тындинского района Амурской области, — рассказывает Антонина Алексеевна. — В семье нас было шестеро: четыре сестры и два брата. В тех таёжных местах главным образом селили репрессированных, отец — ссыльный из Белоруссии, мама оказалась там после окончания педучилища. У меня и в паспорте место рождения записано как «Лесопункт № 3», где начиналась моя жизнь, а потом мы переехали на станцию Гонжа, недалеко от Магдагачи, пошли в школу, учились и учились, не видели ничего. Дети репрессированных тоже считались врагами народа, хотя мы ничего не понимали, и в школе к нам отношение было как ко всем, нас никак не выделяли.
Другой жизни нет
Время было тяжёлое. Ссыльные работали на лесоповале, семьи питались по большей части с огорода, хлеб привозили, детей кормили в школе. Оосбенно плохо было с одеждой и обувью: если взрослым ещё выдавали рабочую, то детских вещей практически не было.
— Бывало, ссыльные латыши нам сошьют фуфайку – это такое счастье для нас было, а если младенцу требовалась пелёнка, то использовали занавески.
На лесопункте выдавали талоны, на которые можно было купить в Магдагачи ткань, детскую обувь, но такие покупки были возможны не чаще двух раз в год. Купленные товары на санях везли на поселение.
— Жили тяжело, но мы не понимали, что есть другая жизнь, и думали, что так и надо жить. Помню, в Гонже подруга Томка, в её семье водились деньги, побежала к проходящему поезду в вагон-ресторан, купила сухофрукты, а мы даже не знали, что это такое. Когда на спецпоселение привезли первые конфеты-подушечки, так мама хранила их в кладовке и выдавала по одной. И прежде сказала, что конфеты очень вкусные, и моя сестра Галя спросила: «Вкуснее тыквы?» — «Да, — ответила мама, — намного вкуснее». Ничего слаще тыквы мы до этих конфет не ели.
В профессию Антонина Алексеевна пришла через маму, да и как было не прийти? 1950-е годы мама — учительница начальной школы, в маленькой комнатушке дети ползают на полу возле печки, играют, читают книги, здесь же проходят уроки учеников, другого помещения не было.
После седьмого класса девочки поехали поступать в педучилище города Сковородино. И Антонина поехала с ними, поступили двое из двенадцати.
— Антонина Алексеевна, помните ли вы тот день, когда впервые переступили школьный порог в качестве учителя?
— Это было на последнем курсе педучилища. К нам в группу пришли и сказали: «Девочки, надо ехать в совхоз, в школу. Кто готов?» И я с подругой Любой подняла руки, и мы поехали в совхоз Завитинского района, а там малокомплектная школа: деревенская изба, чёрная доска на ножках, печка. Это был декабрь 1958 года. В комнате с одной стороны третий класс сидит, рядом — четвёртый. Рассказываешь сначала одному классу, второй работает самостоятельно. Летом мы получили дипломы преподавателей начальных классов и сразу поступили в Благовещенский пединститут.
«Город, любимый до слёз…»
В 1967 году Антонина приехала в Комсомольск-на-Амуре. Сначала её направили учителем русского языка и литературы в интернат на Дзёмгах, затем была 26-я школа и, наконец, 18-я, которая стала для Антонины Алексеевны в буквальном смысле родным домом на долгие 52 года. Здесь, кроме уроков русского языка и литературы, она вела уроки изобразительного искусства.
Сейчас Антонина Алексеевна — педагог допобразования, курирует школьный музей.
– Антонина Алексеевна, для успешного образовательного процесса детей надо заинтересовать в учёбе. На ваш взгляд и опыт, как это можно сделать?
— Большую часть жизни я работала с трудными подростками. Для меня интересен и важен всегда был тот, который сам не мог справиться. Сильные и обеспеченные дорогу найдут, их родители поддержат, а дети, которые от семьи немного получали, вот таким очень трудно. Приходилось вытаскивать таких, которые казались безнадёжными. Чем заинтересовать? Близким участием, отношением, подбираешь слова, разговариваешь с учеником, его родителями. Когда «трудного» ребёнка хвалят и поощряют, он старается и в конце концов начинает соответствовать той оценке, которую ему дают учителя и окружающие.
По мнению многих учителей, самое сложное — поднять такого ученика и дать ему путёвку в жизнь. Дети, которые не получали в семье достаточного тепла, всегда находили поддержку у Антонины Алексеевны.
— Что, по-вашему, самое сложное в работе учителя?
— Я сейчас уроки не веду. Но по моему опыту самое сложное — это компьютеризация рабочего процесса и тотальная отчётность. Цифровизация отрывает учителя от работы с учеником.
— В 1991 году в стране сменился общественно-экономический строй. Какие произошли изменения в школе?
— Из программы убрали произведения Аркадия Гайдара, Бориса Полевого, наша школа носит имя Маресьева, а в программе книги о нём нет. Конечно, это ненормально. Сейчас идут новые изменения, и, как и прежде, своё место займет Зоя Космодемьянская и остальные герои войны. Мы, учителя, как были, такими и остаёмся, приверженцами высоких идеалов. Всё-таки человеку нужен подъём, какая-то высота. Нужны героические образы, нужно за кем-то достойным тянуться.
— В 50-60-е годы в приоритете были русский язык, математика, литература, физика, химия и биология. Правда, самым распространённым иностранным языком был немецкий, а не английский. А сейчас какие приоритеты?
— Сейчас в каждой школе культивируется своя профориентация. К примеру, в нашей школе — это медицина, соответственно, в приоритете химия, биология, математика, физика, последние две дисциплины для тех, кто хотел бы стать технарями в медицине: специалистами УЗИ, компьютерной томмографии.
— За годы работы вы, наверное, точно поняли, в чём состоит главная задача педагога?
— Учитель — это ведь не только урок, это жизнь. Надо проживать эту жизнь и готовить себя к служению, как в армии. Педагог должен себя настраивать, как к службе в армии. Я — учитель, служу Отечеству, другого пути нет, полная самоотдача.
— Вы получили уникальную возможность узнать, изменились ли ученики спустя четверть века или остались такими же.
— По сравнению с прежними поколениями современные дети хуже развиты физически. На переменах отсутствуют подвижные игры, исчезли такие игры, как «казаки- разбойники», «резиночка», «скакалочка». Дети сидят в коридоре вдоль стен в телефонах. Не читают книг. Вообще никаких книг, только паблики в Интернете.
В заключение остаётся добавить, что в центре образования «Открытие», кроме всех формальных признаков общеобразоватеьного учреждения, есть ещё и душа, имя которой – мама Тоня. Именно так зовут в школе Антонину Алексеевну буквально все, от учеников до учителей.
Завоевать своим трудом, отношением к работе и школьной жизни такое имя, такое отношение учеников и коллег — дорогого стоит.
Мама Тоня всегда со школой, 24 часа в сутки. Ей можно позвонить в любое время, её обожает молодёжь, она всегда учится, находится в прекрасной физической форме и, несмотря на преклонный возраст, отлично разбирается в современных гаджетах, компьютерах, смартфонах, переписывается по Вотсапу, пересылает фотографии. О чём говорить, если три раза в неделю с семи до восьми утра рабочий день Антонины Алексеевны начинается с плавания в бассейне Дома молодёжи.
Но главное, конечно же, это работа с детьми. Ведь она выбирает не лучших учеников, а сложных, которые не очень хорошо учатся, у них проблемы в семьях. И она их так выводит на первые места, что все преподаватели удивляются, как такое можно сделать. И раз за разом Антонина Алексеевна доказывает всему педагогическому коллективу, что такое может быть. Всё-таки не зря выпускники школы всегда первым делом спрашивают: «Мама Тоня на работе?»
Евгений СИДОРОВ. Фото из архива Антонины КОЛЕСНИКОВОЙ
