Мечты об авиации преследуют многих начиная с самого детства. Одни идут к этому всю свою жизнь и добиваются исполнения задуманного. Другие в силу тех или иных причин не могут позволить себе стать настоящими пилотами. В своё время и я бредил полётами, воздушными боями, взлётами и посадками, но, став взрослым, вдруг понял, что высота в 2 метра – тот предел, до которого я не теряю чувства относительной безопасности, а всё, что выше, приводит меня в ужас.
Зато Игорь САНЖАРОВ из тех людей, для кого авиация – главный смысл существования. Однако его мечта сбылась не совсем так, как хотелось. Да, сегодня он работает на авиационном заводе в конструкторском отделе, причём является далеко не последним человеком на предприятии. Но душа-то всегда требовала другого – чтобы рука лежала на штурвале, а не на компьютерной мыши, и чтобы каждый порыв ветра передавался от рулей управления прямо на организм, и любое твоё движение заставляло аппарат реагировать и менять положение в пространстве не в двух плоскостях, как на земле, а сразу в трёх. Так и появилась идея собрать свой собственный, ну, если не самолёт, то хотя бы дельтаплан.
— Мне было лет 14, когда я увидел объявление, что производится набор в клуб дельтапланеризма на базе одной из школ города, — вспоминает Игорь. – В то время подобные клубы и завод спонсировал, и ДОСААФ сопровождал. Было здорово. Вот мы с пацанами собрались и пошли туда. Стали строить свои аппараты самостоятельно. Конечно, это были простые безмоторные дельтапланы. Возили их на сопку Большевик, затаскивали на вершину и летали. Разгонишься, тебя подхватывает встречный поток, и кажется,что ты висишь в невесомости, а земля под тобой словно сама проворачивается. Такое необычное ощущение.
В 90-е годы детское техническое творчество было фактически загублено, поэтому и пришла идея построить собственный аппарат, только теперь уже моторный, чтобы не таскать в горку дельтаплан ради минутного удовольствия.
— С обычным дельтапланом ты ограничен высотой сопки, то есть выше 80 метров не вырвешься. Бывали, конечно, исключительные дни, когда можно было и на 200 метров забраться и повисеть там часик, но такие условия складывались два раза в год. Поэтому логичным стал переход именно на моторный вариант. Можно сказать, мотодельтапланерист – это обленившийся дельтапланерист, который не хочет лезть на сопку.
Игорь не похож на героя Островского Бальзаминова, который большую часть свободного времени посвящал мечтам и фантазиям, поэтому стал осуществлять задуманное. На постройку мотодельтаплана, или, как сейчас правильно называть, дельталёта, ушло около пяти лет. Пришлось проявить навыки не только инженерные и слесарные, но и швейные – первым появилось именно крыло, которое пришлось кроить и шить из специального материала. Практически всё было сделано по готовым чертежам и выкройкам, но своими руками. Исключением стали двигатель, винт, колёса шасси и приборы. Их пришлось покупать. Итого, по подсчётам Игоря, полная стоимость самоделки составила около 500 тысяч рублей. Причём наибольшие затраты пришлись на двигатель.
Конечно, летать на дельталёте можно только летом. А зимой он хранится у Игоря в гараже.
— Зимой летать холодно, но я знаю ребят, которые специально приезжают в Комсомольск из Хабаровска, чтобы на базе «Альмир» полетать с амурской протоки. Но это уже в феврале, когда температура ближе к нулю. Тогда и парапланеристы начинают летать с сопки. Это, можно сказать, время, когда после зимы оживает авиаспорт.
Весной же свою «птицу» Игорь перевозит в ангар на поле посёлка Победа, который пилоты арендуют в складчину. Всего таких энтузиастов в городе человек десять. Это настоящие лётчики, которые действительно обучены управлять ультралёгкими летательными аппаратами.
В этом году у пилотов не самое удачное лето. Как признаётся мой собеседник, ему удалось поймать лишь два выходных, чтобы спокойно полетать при хороших погодных условиях. Я наблюдал за полётами 13 июля. В этот день авиационный конус-ветроуказатель, который сами пилоты зовут «носок», «колдун», «колбаса» или даже «буратино», лениво висел, показывая, что условия просто идеальные. Только стаи комаров и мошкары нарушали идиллию, расписывая винты дельталётов маленькими точками «биологического происхождения». Лётчики говорят, что в такой день аппарат сам собой летит, не требуя вмешательства. У меня даже создалось впечатление, что пилотам скучна такая погода. Это было видно по тому, что один из них не просто летал взад-вперёд, а имитировал различные режимы посадки, то касаясь колёсам травы, но давая газ и уходя резко вверх.
— Мы больше всего боимся шквального ветра. Метеоминимум до 6 метров в секунду, и мы летаем в таких условиях, но это уже неприятно. Когда борешься с погодой, уже не катание получается, а одно сплошное преодоление. Никакого удовольствия.
Главное в таких полётах – соблюдать правила безопасности, как бы избито ни звучало такое выражение, и не забираться выше условно разрешённых 300 метров. А поскольку поле посёлка Победа весьма многофункциональное, приходится учитывать массу различных факторов. Начать с того, что именно здесь проходит посадочная глиссада заводского аэродрома, так что в рабочие дни лучше не соваться со своим дельталётом в воздух, чтобы не подвергать риску ни себя, ни пилотов-испытателей КнААЗа. Но пилоты-любители всё-таки и в такое время умудряются стартовать. Правда, для этого необходима радиостанция для прослушивания эфира. И как только появится информация о заходе борта на посадку, лучше совсем освободить глиссаду. Кроме того, отсюда же взлетает и Ан-2 парашютного клуба «Талан».
— Стараемся лавировать и не мешать никому, — говорит Игорь. – Пока парашютисты грузятся или отдыхают, мы используем каждую минуту для полётов. Как только Ан-2 взлетел, у нас перерыв. Ну, а если до его взлёта сесть не успел, лучше уйти в сторону и дождаться окна над полем.
Вот так всё и работает – на отношениях. В России, конечно, существуют федеральные авиационные правила, однако инфраструктура по их реализации настолько не развита, что приходится выстраивать полётный день не на правилах, а на отношениях. Впрочем, такое положение дел практически во всех деловых сферах страны, включая даже государственные структуры.
И вот звучит команда «от винта», двигатель оживает. Напоследок интересуюсь, что же движет Игорем – просто хобби или всё-таки материальный интерес? Ведь топливо всё равно нужно как-то оправдывать.
— Для меня полёты – это просто увлечение, — ничуть не обидевшись, отвечает Игорь, перекрикивая шум мотора. — Летаю я исключительно для себя, чтобы получить удовольствие.
Но всё же аппарат у Игоря Санжарова двухместный. На пассажирское место он обычно сажает знакомых, вот и на этот раз дельталёт взмывает в воздух, унося в сторону города сначала мою супругу, потом дочь, чтобы вернуть их на землю счастливыми. Ведь что ещё может быть олицетворением свободы, если не свободный полёт?
