Сумей в тени узреть бутон
И помоги ему раскрыться
И светом радостным пролиться,
Когда цветком вдруг станет он!..
В памяти сохранилась одна из первых картинок очень раннего детства. Много солнца, пронзительная небесная синева над океанским простором и я на вершине холма в стрекочущем разнотравье… Рядом беленькая козочка по имени Нега. От неосознанной радости того райского существования я, по малости лет ещё не умеющая разговаривать, протяжно пою разные звуки, которые тонут в шуме прибоя. Ощущение силы и красоты звуков речи, растворённое в первозданной красе океанского побережья, чудным образом соединившей стихии гор, бесконечность небесного и водного пространства, зародило страсть к путешествиям и стремление выразить впечатления жизни словами.
Помню, ещё не умея читать, листала какой-то детский журнал и вдруг увидела картинку, странным образом меня взволновавшую. Пустынный берег, белый пароход и одинокое деревце на утёсе. И я подумала, как земля бесконечно прекрасна и мне хочется к этому побережью, которое где-то в неведомых далях, приехать и остаться там жить…
Уже позже, школьницей, смотрела чудом сохранившийся журнальчик. Под знакомой картинкой прочитала название: «Дальний Восток». А я, рождённая на берегу Амура, в Комсомольске, в самом центре дальневосточного края, оказывается, мечтала о том, что изначально имела, не зная тому названия. Мечта — обретённым именем, словом — облагородила живую реальность, и я, коренная дальневосточница, стала ещё больше любить малую родину и гордиться драгоценной частью своей знаменитой Родины.
Пишу и вдруг подумала, как непростительно поздно (порой никогда) приходит то единственное слово, обозначающее суть явления, отношения, без которого вроде и нет самого события, факта твоей биографии… К сожалению, осознанное понимание ценности слова появляется уже в зрелые годы. И так много зависит от тех, кто ведёт тебя в самом начале пути, помогая ощутить вкус слова и развивая потребность в его совершенствовании.
Первые уроки – мамины
Мне повезло на этом пути. Моя мама Вера Христофоровна Шипулина, в девичестве Ахполова (мой дед осетин), была не просто учителем русского языка и литературы, а талантливым педагогом. Она превращала уроки в театральные постановки, костюмированные шахматные баталии, выплёскивая свой неиссякаемый творческий потенциал и в домашних детских спектаклях, и в разнообразных кружках по интересам для дворовой ребятни уже в преклонном возрасте и тяжело болея. И мне, как старшему ребёнку в семье, досталась самая искромётная часть плодов её талантов. Именно вместе с мамой, когда я была совсем маленькой, мы сочинили вместе первое стихотворение.
Комментарии к отметкам
В начальной школе меня учила Таисия Дик. Это легендарная личность: обладая великолепным педагогическим даром, она была ещё и прекрасной пловчихой, ныряла с вышки. Поговаривали даже, что Таисия Филипповна победила китайцев на какой-то международной встрече в период дружбы Сталина с Мао Цзедуном. Конечно, всё это я узнала позже, а первоклассницей глупо жалела, что наша сорокалетняя учительница такая старая. Но очень скоро полюбила её внимательный взгляд серых глаз и напевную русскую речь. Таисия Филипповна зародила в нас главное — стремление учиться и узнавать новое.
В четвёртом классе мы были самыми счастливыми и гордыми учениками во всём Комсомольске-на-Амуре, когда нашей Таисии Филипповне — первой в городе — присвоили звание «Заслуженный учитель школы РСФСР».
В средней школе русскому языку и литературе меня учила Людмила Драчёва. Муж Людмилы Павловны Николай был одним из первых художников Комсомольска-на-Амуре и дружил с известным живописцем Георгием Цивилёвым. А я помню Николая Лукича учителем рисования в школе, где работала моя мама и куда она приводила меня совсем маленькой. Николай Лукич сажал меня на широкие плечи, и я плыла по школьному коридору среди бурлящего ребячьего потока в тихий школьный кабинет, где учитель включал необыкновенное крутящееся колесо с россыпью колючих электрических брызг…
Людмилу Павловну и в старости отличала благородно-изысканная зрелая красота, а в мои школьные годы она была редкой красавицей. Мы, девчонки, с восхищением ловили каждое её слово, а мальчики, по-моему, были поголовно в неё влюблены. Она была нашим классным руководителем и научила ценить не только русский язык и литературу, привила интерес к искусству, отношениям между людьми, этикету… До сих пор храню школьные тетради с сочинениями, помеченными Людмилой Павловной вместе с красными пятёрками интересными комментариями к тексту. И даже мои опубликованные взрослые произведения удостоены чести пристального взгляда и неравнодушной руки Учителя.
Лучший друг – учитель
Школьная дружба продолжается всю жизнь. И не только с одноклассниками. Учитель истории и обществоведения, а также директор нашей экспериментальной 26-й школы фронтовик-орденоносец Даниил Табацкий, на которого все девчонки смотрели с придыханиями, а парни обожали как живую легенду, не раз помогал мне профессионально уже как коллеге. А однажды Даниил Семёнович стал читать мне свои стихи о войне и любви… Смерть не достала его на фронте, но скосила на трудовом посту…
Учёба в высшей школе подарила новые драгоценные встречи. Владимир Евгеньевич Макаров, преподаватель Хабаровского политехнического института, ныне ТОГУ, учил меня не только профессии инженера-экономиста, но и умению любить кино и из моря литературы выбирать лучшую поэзию и прозу.
Вторая профессия — психолога системы образования — благодаря Московской школе знаменитого профессора, автора объёмной серии учебной литературы, Роберта Семёновича Немова научила лучше понимать жизнь людей, без чего невозможно никакое творчество.
Литературной чёткости мысли, лаконизму словесного изложения и анализу явлений окружающей действительности учил меня руководитель диссертации и коллега в системе вузовского образования профессор и доктор экономических наук Виктор Парфирьевич Баженов, орденоносец Великой Отечественной.
профессором КнАГТУ Виктором Баженовым
Печальный опыт взаимодействия с русским языком
Случилось это, когда мне не было и трёх лет, однако событие, о котором я хочу рассказать, сыграло свою роковую роль в моих отношениях с власть имущими.
Зима, канун Нового года. Мы, детсадовцы, успешно репетировали в большом зале представление к новогоднему утреннику. Мне была доверена роль гарцующей лошадки в упряжке, вывозящей сани с мешком подарков от Деда Мороза. Мама покрасила в чёрный цвет мои чулочки и обклеила их ватой с блёстками. Настроение было самое радостное. Репетиции шли прекрасно. Никаких слов лошадкам поручено не было. Мы должны были только красиво скакать, высоко поднимая колени, но моя детская душа ликовала от радости и пела. Безмолвно, пока шла репетиция.
Эмоции прорвались, когда дрессировка закончилась и оголтелая ребятня начала беспорядочно носиться по залу. А я, продолжая свой конный марафон, громогласно сопровождала его собственной музыкальной версией популярной в те годы патриотической песенки «Юные нахимовцы тебе шлют привет…». Не чувствуя подвоха, я горланила песню так, как пели у нас во дворе мальчишки: «Юные петлюровцы тебе шлют привет, в мире нет другой Родины такой…» И вдруг, о ужас! — цепкая рука самой строгой воспитательницы Евфросиньи Кирилловны (это же надо было такое имя в три года запомнить на всю жизнь!) схватила меня и потащила из зала, нарушив мой так хорошо отрепетированный галоп. Мы миновали лестничный пролёт и очутились перед маленькой дверью. Разъярённая и, как мне показалось, почему-то испуганная воспитательница заперла меня в тёмной комнатушке с какими-то вёдрами, швабрами и деревянными лопатами: «Всё, никакого утренника у тебя не будет!»
Не понимая, чем же я так разгневала строгую Евфросинью Кирилловну, и ощущая весь ужас наказания, я бесконечно долго сидела в темноте и взаперти, пока не заснула. Не помню, чтобы родители ругали меня за неосознанную провинность. Да и как можно было что-то втолковать трёхлетнему ребёнку в его столь вопиющем политическом прегрешении?
Мои умные родители-коммунисты не знали, но, видимо, сумели меня защитить и оправдать, потому что на утренник меня всё-таки допустили… Но праздника в моей душе уже не было. Я так и не поняла, почему же была наказана, терпела обиду и чувство несправедливости. И на всю жизнь сформировался стереотип: ожидание праздника всегда радостнее самого праздника. Уже в школьные годы в пионерском лагере узнала правильные слова злополучной песни. И только взрослой поняла принципиальную разницу в политическом статусе двух национальных лидеров: русского флотоводца адмирала Нахимова и главного атамана войска и флота УНР Петлюры.
Тот опыт из детства многому научил – я усвоила неоспоримую власть слова. Единственная власть, подчиняться которой хочется всей душой без остатка. С почтением и благодарностью храню светлую память об учителях моих, прививших мне преданность слову! И серебряная медаль «Иван Бунин 150 лет», вручённая мне за вклад в развитие современной русской литературы, – это и ваша награда, мои драгоценные педагоги!
Надо же было такому случиться! Слияние поколений рода моего: аланов-осетинов с Кавказа — потомков скифских племён из Ирана, русичей из Черноземья и Урала, славян из Украины и даже выходцев из Австрии, откуда родом мой прадед-иконописец Екатеринбургской епархии, и встреча со всеми моими драгоценными учителями произошли именно здесь, на Дальнем Востоке России, в городе на могучем Амуре с именем Комсомольск, на малой родине, которая живёт дыханием Тихого океана…
Наталия ШИПУЛИНА
